Возрожденная вера:
удел сиѲов

Свельт Аллер,

перевел Абель Г. Пенья

Сии размышления были собраны мной по приказанию хранителя драконьего владыки^[1]. Если вы читаете этот документ, очевидно, вас уже не назвать новичком-послушником, а значит мы можем углубиться в более тонкий анализ такой противоречивой фигуры как миледи-смотрительница ордена сиѳов.

Сочувствие — черта, одинаково чуждая как моему виду, так и принятому мной сиѳскому образу жизни. Как некогда писал сиѳский летописец Инго Уавлуд, наш орден привержен постулату о том, что сила гарантирует свободу и выживание^[2]. Таковым было кредо темных владык, Дарѳа Руина, Дарѳа Бэйна и даже Дарѳа Вейдера, бездумно идеализировавших сиѳ’ари — это совершенное существо из сиѳских легенд. Мне же нет нужды напоминать проницательным умам, что сила — понятие относительное, а потому я предлагаю извлечь пользу из анализа наследия миледи, поняв, как порой сострадание, отнюдь не воплощающее слабость, представляет собой критически важную витальность.

Этот тезис наверняка будет высмеян узколобыми пуристами, утверждающими, что предательство — это путь сиѳов^[3]. Я не оспариваю эту истину, но имейте в виду следующее: если предательство — действительно единственный путь сиѳов, то мы можем лишь надеяться достичь величия, равного величию наших павших предшественников.

Но нам никогда не суждено стать лучше них. Стать больше них.

Должны ли мы оставаться рабами мертвых? Конечно, сами сиѳские умертвия, гниющие в долине темных владык, не знали никакого иного пути. Но мы видели, сколь кислыми в конечном счете оказывались сияющие плоды прославления предательства. Сиѳы вновь смогут править галактикой, но в неизбежной развязке мы всё равно предадим друг друга и истребим сами себя — в который уже раз.

Представляемое далее вниманию читателей исследование наследия миледи (порой неизбежно субъективное) было написано мной в качестве альтернативы столь жалкому уделу.

Вы вольны отвергнуть его содержание на свой страх и риск.

УЧЕНИЦА

На протяжении тысячелетия звучное правило двух дальновидного Дарѳа Бэйна было законом для сиѳов, определявшим всю их жизнь и деятельность. Первым из его наставлений был обет тайны, вторым — приверженность единовременному существованию лишь двоих сиѳов (дабы решить проблему ударов в спину и предательства, столь распространенных в нашей истории). Однако Палпатин не проявил особой нерешительности в нарушении заповедей Бэйна. Раскрытие его теневой руки Дарѳа Мола еще можно было бы назвать оправданным, ведь как иначе смог бы воплотиться в жизнь дальновидный план владыки Бэйна? Тем не менее, после смерти Мола Палпатин предоставил своему новому ученику Дарѳу Тиранусу полную свободу действий в вопросе обучения любых учеников, которых тот пожелает взять^[4].

Эти приверженцы тьмы, сеявшие хаос во время Войн клонов, проложили путь для реализации собственных планов Палпатина по установлению теократии темной стороны^[5], нашедших свое отражение в создании им элиты темной стороны, искажении и замене старинного титула теневая рука (предназначенного для сиѳских подмастерьев) на титул десница императора, который стал присваиваться особым силочувствительным ассасинам^[6]. Когда Дарѳ Вейдер стал учеником Палпатина, император поощрял его следовать той же тенденции^[7]. Вейдер, не имевший своего ученика в бытность джедаем, с удовольствием ухватился за эту идею. Как и Тиранус до него, Вейдер обзавелся длинным списком протеже, куда входили имперский прокуратор юстиции, верховный инквизитор Тремейн, магистрисса Кхарис, Тао, Домина Тагге, Флинт Болд, адмирал Вост Тайн. Список далеко не полон. Но я ограничусь обсуждением лишь одного из учеников Вейдера — последним по счету.

Из всех учеников Дарѳа Вейдера, стержневое положение занимала та, кто более всего напоминала его как по духу, так и по внешности. Ее звали Шира Элана Колла Бри^[8], и она начинала свою карьеру в качестве имперского двойного агента, служа темному владыке во многом так же, как служил ему его вассал Ренга Джикс Джикстон. Однако ее отношения с Вейдером развивались, со временем став походить на отношения отца и дочери. В особенности это укрепилось после того, как она получила новое имя — Лумия. Темная владычица сиѳов.

Для профанов Шира была рыжеволосой девушкой с изумрудными глазами, с детства воспитывавшейся при императорском дворце. Она с ранних лет зарекомендовала себя как лидер и смогла проявить себя в молодежном крыле Комиссии по сохранению Нового Порядка, благодаря чему была принята в Корускантский летный институт. Легко превзойдя своих однокашников, она была направлена для прохождения ускоренного обучения в имперском военном училище на Кариде, где она намеренно убила нескольких своих одноклассников во время испытания экспериментального образца разведывательного транспорта для горной местности. Тогда Вейдер впервые ощутил, насколько в Шире Бри была мощна Сила. После выпуска Ширы из училища Вейдер инициировал первые стадии ее биологического изменения, используя для этого лучших императорских ученых биологов, работавших над повышением ее болевого порога и способностей к исцелению, а также вводя ей многочисленные мнемонические препараты.

Затем владыка Вейдер передал Ширу директору разведки Айзард, которая поручила ей расследовать таинственное исчезновение имперского полковника Крикса Мейдина^[9]. Обманом и убийством Шира сумела быстро выяснить, что полковник перешел на сторону Альянса повстанцев, став перебежчиком. Проникнув в ряды Восстания, Шира затем приняла участие в самом раннем — совершенно секретном — налете повстанцев на строящуюся вторую Звезду смерти, обманув мятежников и сорвав их попытку саботажа^[10]. Благодаря этим успехам владыка Вейдер доверил Шире задачу по дискредитации или даже убийству Люка Скайуокера. Однако в ходе выполнения задания из-за непредвиденного стечения обстоятельств между ней и Скайуокером развилась прочная приязнь. Тем не менее, преданность Ширы своему хозяину-сиѳу была абсолютной, и, вылетев вместе со Скайуокером на СИД-Истребителях в ходе секретной миссии, она приготовилась уничтожить свою цель. Но Скайуокер, неосознанно использовав Силу, сумел пронзить завесу ее намерений, первым сбив пилотируемую ею машину.

Чудом выжив благодаря сочетанию транса Силы и физиологических модификаций, Шира наверняка отдалась бы неумолимой пустоте и умерла, если бы не вмешательство Вейдера. Обнаружив ее изуродованное тело среди обломков истребителя, темный владыка, наверное, испытал чувство дежавю — ведь ранее он сам точно также обманул смерть, спасшись после гибели первой Звезды смерти на своем поврежденном СИД-Перспективном, впав в кому Силы^[11]. И хотя раздробленные конечности Ширы были парализованы, сердце и прочие жизненно важные органы отказывали, а глаза ослепли^[12], яростная воля к жизни пробудила нечто в самом владыке сиѳов, убедив его в том, что ее выживание было волей Силы. Впрочем, сострадание Вейдера было того же примерно рода, что и полученное им от Палпатина на лавовых равнинах Мустафара.

Шира была перестроена, превратившись в киборга — по образу и подобию Вейдера. Она перестала быть Широй Эланой Коллой Бри, приняв имя Лумии — темной владычицы сиѳов. Вейдер начал обучать ее сиѳскому пути^[13], намереваясь использовать ее в перевороте против Палпатина. В рамках подготовки заговора он раскрыл миледи информацию о том, что он обладал таинственным алым кристаллом — осколком редкого артефакта, известного как кайбурр. Темный владыка был убежден в том, что если бы ему удалось завладеть всеми осколками этого драгоценного камня, то это восстановило бы его связь с Силой до той полноты, которой он обладал прежде своего превращения в киборга^[14]. Это дало бы Вейдеру неограниченную власть и открыло бы ему путь к правлению галактикой.

Фактически, он превратился бы в легендарного сиѳ’ари.

Помня о предыдущих неудачах с попытками сокрыть своих учеников от императора, Вейдер весьма проницательно сам представил Лумию своему повелителю в качестве подходящей кандидатуры на роль императорской десницы (справедливо полагая, что истинная преданность Лумии останется непоколебимой). В качестве обряда посвящения Палпатин отправил миледи на древнюю столицу сиѳов Зиост, где она выдержала беспощадные атаки со стороны пожирающих разум деррипханов, дымовых демонов, сиѳских боевых дроидов-убийц и прочих ужасов темной стороны, прежде чем получить древний том за авторством Дарѳа Вективуса^[15].

Наряду с пророчеством сиѳов о жертвоприношении, рукопись подробно описывала технику проецирования фантомов Силы, технологию изготовления оружия ближнего боя из кусающего металла и жалящего света, а также сообщала о координатах крепости Виктивуса в астероидах звездной системы МЦХ32905. Победоносная, Лумия вернулась со своего испытания в имперское пространство.

Но по возвращении домой она обнаружила Империю в хаосе. Владыка Вейдер, как ей удалось узнать, смог убить Палпатина в ходе битвы при Эндоре, но и сам пал в схватке. Кончина учителя потрясла ее, поразив горем, но она понимала, что сиѳы должны продолжить свою линию. Незамедлительно она укрылась на планете Вджун — в личном замке Дарѳа Вейдера.

ВОЕНАЧАЛЬНИЦА

Дромунд-Каас, Зигула и Коррибан — всё это знакомые имена печей губительной энергии. Но вдали от мрачного величия долины темных владык миледи освятила несколько мест своим собственным стигийским^[16] знаком. Первое из таких мест располагалось на омываемой кислотными дождями и бурями планете Вджун^[17], некогда служившей домом для владык Тирануса и Вейдера. Именно в крепости прежнего хозяина планеты и поселилась моя госпожа.

Зловещий в своей архитектуре, замок Баст (иначе известный как Шато Бастьен^[18]) изначально был построен для виконта Баста. После того, как чума уничтожила всё население планеты^[19], дом Бастов уступил замок владыке Вейдеру, обеспечив таким образом быстрое продвижение в чинах генерала Неджада Баста, чей брат-близнец встретил смерть на борту первой Звезды смерти^[20].

Легион костлявых так-спекских дроидов-пехотинцев неустанно следил за бесчисленными богато украшенными и обставленными комнатами этого алькасара^[21], включавшего камеры пыток и секретные проходы, скрывавшие собрания редкостей, унаследованных миледи от своего учителя^[22]. Одной из таких диковинок был голокрон, переживший отчаянный акт терроризма, совершенный двумя выжившими после приказа №66 беглецами-джедаями — Ашкой Бодой и Халагадом Вентором, уничтожившими коллекцию голокронов Храма джедаев, дабы та не попала в руки сиѳов^[23]. Другой был светомеч, принадлежавший побежденному Вейдером магистру-джедаю Оби-Вану Кеноби (как ошибочно предполагали некоторые, он был извлечен из обломков первой Звезды смерти группой звездных прыгунов-салаг^[24]). Третий был фрагмент того самого мощного артефакта Силы, известного как кристалл кайбурр, который Вейдер как-то показал миледи.

Последней диковинкой, сокрытой среди украшавших стены замка гобеленов, был один из двух уцелевших портретов (второй украшал Императорский дворец на Корусканте) покойной спутницы владыки Вейдера, написанных голографической кистью полубезумного члена братства познания, известного лишь под своим псевдонимом художник с Набу.

Взяв осколок кристалла кайбурр, миледи использовала его как фокусирующий кристалл своего разрушительного сиѳского светового кнута. Следуя инструкциям Дарѳа Вективуса, Лумия изготовила шнуры кнута из алхимически-преобразованной шкуры боевого бегемота, мандалорского железа и сырой неистовой энергии. После этого Лумия объявила себя новой темной владычицей^[25] и и обзавелась собственной теневой рукой — уже упомянутым ранее Флинтом Болдом с Белдерона (для чего ей сперва потребовалось одолеть его в жестокой дуэли, заодно забрав имевшиеся в его распоряжении имперские ресурсы^[26]).

После этого Лумия предприняла смелую, но безрассудную попытку захватить контроль над остатками Империи в период первого внегалактического вторжения — Нагайско-тофской войны. После первого контакта (достаточно враждебного) с вторгшимися из ближайшей карликовой галактики бледнокожими нагаями она объединила с ними силы. Разыгранный миледи гамбит развивался достаточно успешно, приведя к разгрому недавно созданного Альянса свободных планет в ходе 2-й битвы за Эндор. Однако затем она потерпела серьезное поражение из-за капитуляции Болда, сдавшегося Люку Скайуокеру. Я испытал истинное удовлетворение, в конце концов вонзив аметистовый луч моего светомеча в трахею этого белдеронского предателя. Миледи же пришлось сделать новую ставку на тофов — этих давних угнетателей нагаев, последовавших за ними в имперское пространство. К сожалению, моя госпожа и ее тофские союзники были побеждены на Сайджо, откуда ей самой едва удалось спастись. Оставаясь незамеченной, израненная и одинокая, она скрылась в тенях.

В течение последующих нескольких лет миледи погрузилась в изучение сиѳских знаний разных мест и эпох, приобретая различные тайные кодексы и тома, впитывая учения сиѳов, таких как Даѳка Грауш, Дарѳ Витус и Карнак Пагубный. Штудируя труды таких знатоков сиѳского учения как Мурк Лунди, она также ознакомилась с забытым искусством квипулогии и наукой отравления ордена Мекроза^[27]. И всё это время внутри нее зрела и крепла патологическая ненависть к Скайуокеру^[28].

Темная владычица также достигла взаимопонимания со своим бывшим соратником, директором разведки Айзард, ныне исполнявшей обязанности императрицы распадавшейся Галактической империи. В обмен на обещанный Айзард новый боевой флот, взвод штурмовиков и два отделения смертоносных монарших гвардейцев, моя госпожа согласилась покарать горстку предателей Империи, включавших исследователей Кронского сдвига, скрытных пророков темной стороны и одну из бывших коллег миледи — десницу императора и будущую спутницу Скайуокера по имени Мара Джейд^[29]. Возня с исследователями в Кронском сдвиге не стоила выеденного яйца, а для уничтожения первой церкви темной стороны на Корусканте, которую пророки оборудовали в бывшей цитадели Вейдера, миледи наняла бывшего вассала владыки Вейдера Джикстона. Охота же на десницу императора требовала более индивидуального подхода. Перемещаясь по галактике на своем модифицированном нагайском истребителе Крикун, оборудованном камуфляжным экраном, Лумия выследила Джейд на Каприориле — этой мекке гонщиков. И хотя Джейд выжила в яростной схватке, миледи захватила ее фиолетовый светомеч, поклявшись когда-нибудь оборвать жизнь этой женщины.

Продолжая начатые Вейдером поиски осколков кристалла кайбурр, Лумия обрела объект непостижимой важности: легендарный голокрон короля Адаса — бога-короля древней расы сиѳов, ставшего прообразом легенд о сиѳ'ари. Благодаря этому священному предмету, считавшемуся утраченным на протяжении эонов, знания Лумии о темной стороне умножались с поразительной скоростью. Возвращение нового золоченого века ордена сиѳов теперь казалось совершенно неизбежным. И во главе его должна была стоять темная владычица.

Окрыленная, Лумия решилась взять новую теневую руку. О судьбе первого ее ученика я уже рассказала ранее, хотя могу добавить, что я оборвала жизнь Болда тем самым световым мечом, который миледи забрала у Джейд. Теперь же моя госпожа нашла среди переданных ей Айзард монарших гвардейцев обладавшего чувствительностью к Силе человека по имени Карнор Джакс^[30]. С ним я тоже была знакома лично.

Будучи клоном-генодом^[31], Джакс был слеплен из того же теста, что и сиѳские мародеры вроде Дарѳа Мола и Каокса Крулла. Они с Лумией вместе уничтожили последних пророков темной стороны, скрывавшихся на планете Босѳирда — это случилось аккурат в тысячелетнюю годовщину рождения их основателя. Но Джакс также зарекомендовал себя как искусный заговорщик. Под руководством миледи он создал условия для окончательного уничтожения возродившегося Палпатина, который стал считать себя аватарой темной стороны, а не сиѳом в традиционном понимании этого термина^[32]. Используя яды Мекрозы, Джакс отравил клонов, использовавшихся этим отступником для поддержания собственного существования, после чего фактически занял пост правителя Галактической империи.

Именно в этот период возвышения Джакса к нему обратился интендант-агент Ном Анор с предложением о возможном альянсе сиѳов и юужань-вонгов^[33]... альянсе, в котором мне, как ни странно, отводилась роль одной из ключевых фигур.

РАСКРЫТИЕ

Как следует из моего имени, я, Свельт Аллер^[34], некогда принадлежавшая к домену Аллер из уважаемой жреческой касты, являюсь членом рожденного войной внегалактического вида юужань-вонгов. Хотя другие гуманоидные расы редко взирают без дрожи на наши черепоподобные, ритуально изуродованные лица, среди моего народа я когда-то считалась мерилом благообразия. Я поклонялась боли и презирала неорганические технологии — культурные особенности, рожденные нашими старыми, катастрофическими галактическими войнами. Уничтожив наш собственный родной мир, Юужань'тар, мы предприняли одиссею длиной в эоны, направившись на органических кораблях-мирах через пустоту, разделявшую нашу мертвую галактику и лежавшую впереди новую, тоскуя по лучшей жизни. Для меня, увы, обетованная земля прибыла недостаточно скоро.

После десятилетий верной службы мне было разрешено принять священные обеты королевской провидицы, что является высшей честью, которой может удостоиться жрица, и благом для дальнейшего возвышения моего Домена. Дилемма, однако, заключалась в том, что я уже тайно поклялась служить божествам любви Юн-Тксиину и Юн-Кв’аах — ибо я взяла себе в спутники запретного мужа. Я познакомилась с Номом Анором из касты интендантов, несмотря на наше разное социальное происхождение, ведь мы обитали на одном и том же корабле-мире. Законы запрещали наш союз, но притяжение между нами было сильным и непреодолимым. Наши запретные встречи в уединенных биоинженерных камерах ваятелей позволяли нам играть в богов, производя на свет ушедших существ из священных кортексов. Если бы нас поймали, наказанием была бы смерть или что-то хуже — низвержение в жалкий класс опозоренных. Но мы наслаждались, бросая вызов провидению.

Затем, однажды вечером, Ном подарил мне ожерелье из ослепительных золотых жемчужин, старательно размазанных и деформированных, собранных с вымерших моллюсков-убийц чук’акет. Наш пыл больше нельзя было сдерживать. В ту же ночь мы отдались нашей страсти.

На протяжении нескольких лет мы наслаждались риском этих незаконных встреч. Но вскоре после того, как мы отпраздновали торжественное возвышение Нома до статуса исполнителя, когда он вырвал свой левый глаз, заменив его живым плаэрин-болом, были сделаны приготовления к принятию мной обетов королевской провидицы. Я не расстроилась. Мысль о том, что мне когда-нибудь предстояло обрести счастье с моим тайным возлюбленным, никогда не приходила мне в голову, ведь наше культурное кредо восприятия жизни как агонии служило лекарством от подобных заблуждений. Когда наши корабли-миры уже приближались к концу невообразимо долгого путешествия, Ном Анор был избран для разведки и дестабилизации этой новой галактики в преддверии прибытия наших основных сил.

Мой возлюбленный обещал завоевать этот новый домен. Он обещал сделать это во имя меня, и он обещал вернуться за мной. Он обещал... совместную жизнь в этом славном, нетронутом царстве.

Слова, сказала я себе. Всего лишь слова. Нелепые, еретические, иррациональные...

Опьяняющие.

Вопреки всем разумным доводам, вопреки всем инстинктам я осмелилась поверить ему.

Я исполняла свои обязанности королевской провидицы ревностно, будучи переполнена совершенно чуждым мне чувством — надеждой. Верой в будущее, наполнявшей меня радостью, какой я не испытывала даже в самых ранних своих воспоминаниях.

Тогда-то и наступил кризис. В качестве одного из обетов провидицы, жрица должна была отказаться от выбранной части своего тела, заменив его имплантатом прорицания. Копируя жертву моего отчужденного возлюбленного, я решила вырвать себе правый глаз. Утверждалось, что предназначавшийся для его замены вилхорак-бол, что в довольно вольном переводе означает гадательный глаз^[35], был творением священнейшего восьмого кортекса, последней ступени в биоинженерных протоколах. Инокулированный гениальным ваятелем из нервных тканей йаммоска-телепата, имплант должен был даровать мне способность прямого общения с богами.

Но очень скоро этот провидческий орган предал меня. Прямой интерфейс вилхорак-бола с моим мозгом вначале благословил меня раскалывающими головными болями. Затем мой разум наполнили оскверняющие видения: искусственная женщина, собранная из богохульных механизмов, истребление нашего народа и нашего образа жизни, и я сама — в земле мертвых, поклоняющаяся алтарю неизвестных божеств. Эти гротескные пророчества ошеломляли. Мой вилхорак-бол усох и умер, тем самым посылая мне ясное и вероучительное сообщение: я была отвергнута богами.

Члены моего собственного домена осуществили мое низвержение в статус опозоренной с праведным гневом, и, полуслепая, я претерпела все вдохновенные унижения, возложенные на эту низшую и самую жалкую из каст. Хотя юужань-вонги и не чужды мучениям, лишение прежнего сана и истинной любви просветили меня до категории страданий, бывшей инновационной. Я стала подопытным животным фанатичного ваятеля по имени Оними — того самого, что стилизовал мой дефектный имплантат прорицания^[36]. Бесконечно подвергаемая непонятным клеточным экспериментам и зондированию болевыми лучами иглоколов^[37], я потеряла счет времени.

Я практически отказалась от той надежды, которой так неохотно позволила расцвести, когда агенты моего возлюбленного из загадочного братства секты обмана спасли меня от греха. Эти таинственные последователи пути богини-обманщицы Юн-Харлы, возглавляемые ясельным кузеном Нома по имени Фаа Анор, тайно переправили меня в эту новую галактику под прикрытием скрывающего личность маскуна. Прежде чем я осознала происходящее, я вновь была застигнута врасплох блаженством, заключенная в объятия моего спасителя и завоевателя — Нома Анора.

Наше воссоединение, страстное и сюрреалистичное, пылало огнем экстаза, который, казалось, невозможно было сохранить вечно.

И, действительно, оно длилось недолго.

Ном начал обучать меня основам стандартного языка этой галактики, хотя вскоре я поняла, что делалось это не для моей выгоды. Царство надежды изменило моего возлюбленного... или, возможно, просто освободило его, позволив обнажить его истинную природу существа, движимого эго и амбициями. Ибо Ном заключил сделку с новым правителем умирающей Галактической империи, начав партнерство между юужань-вонгами и темными владыками. И в знак доброй воли, в награду за всю мою выстраданную преданность, мой возлюбленный передал меня в руки сиѳского владыки Карнора Джакса в качестве рабыни.

ПРИЗНАНИЕ

Карнор Джакс обладал вкрадчивым голосом и был великолепен в своем ало-обсидиановом облачении императорского монаршего гвардейца. Мы едва могли общаться, но я мгновенно поняла, что Джакс пылает той же жаждой власти, что и предавший меня возлюбленный. И хотя он, вероятно, поверхностно оценивал меня и весь мой вид как физически отталкивающий (как и я его), между нами пробежало примитивное животное признание могущества: сиѳ-силан и юужань-вонг-сливилиѳ. Что-то среднее между партнером и добычей. Но владыка Джакс умел контролировать свои страсти. Интерес сиѳского владыки ко мне был продиктован не личным интересом, но коренился в том факте, что члены моего вида, казалось, отсутствовали в каком-то энергетическом поле, которое он называл силой. Для ушей вонгской жрицы эта тарабарщина в лучшем случае звучала как сквернословие, а в худшем — как слабоумие.

На борту звездного разрушителя Месть императора Джакс подверг меня череде тестов, колеблющихся от глупых до садистских. Заключенная в дюрастальную камеру, скованная энергоцепями, накачанная едкими химикатами дроидов-дознавателей ИТ-3, со всех сторон окруженная святотатственными технологиями, я была доведена до грани безумия. На фоне моей истерики владыка Джакс рутинно прощупывал меня, махая в воздухе рукой, сжатой в каком-то благословляющем жесте. Этот непонятный ритуал казался мне почти что смехотворным. До тех пор, пока сиѳский правитель, озаренный интуицией, не схватил мое блестящее ожерелье. Молча медитируя над жемчужинами, владыка Джакс заявил, что, наконец-то, смог почувствовать меня той своей сверхъестественной силой, о которой он столько говорил. Я бы, конечно, отвергла подобное допущение, если бы сквозь наркотический туман не ощутила синхронное покалывание в плоти моего инфарктного гадательного глаза.

Однако владыка Джакс был вынужден признать свое поражение, поскольку все дальнейшие пытки не дали ему никаких дополнительных знаний о природе силоотверженного состояния моего вида. Поэтому он доставил меня на планету Тозарин, к своему собственному тайному хозяину. Фактически, я служила приманкой в игре в голошахматы, а ставки были высоки, ведь Джакс готовился поймать в ловушку, убить и занять место своего сиѳского повелителя^[38]. И хотя вскоре после этого сам Джакс пал, сраженный своим соперником, что фактически положило конец слабому союзу с Номом Анором, сама я оказалась пленницей Лумии в области пространства, именуемой Сиѳской вуалью^[39].

С того момента, как огромные нельваанские мутанты втащили меня внутрь зловещего зиккурата на Тозарине, я чувствовала себя не в своей тарелке. Храм был выложен отвратительными зеркалами, которые не только умножали лабиринтный характер пирамиды до бесконечности, но и, казалось, смывали с меня мое юужань-вонгское наследие, скрывая все мои самоувечья и выделяя нетронутые черты^[40]. Увы, еще больший ужас ждал меня впереди, когда моя похитительница раскрыла себя.

Технологические пытки Джакса были ничем по сравнению с самой темной владычицей, призраком кошмара. Как и я, она была стройным существом, но на этом всё сходство заканчивалось. Из-под тюрбана в форме перевернутого треугольника, покрывавшего ее голову, виднелась часть лицевой пластины, открывавшая лишь необычно жесткий взор серо-зеленых глаз^[41]. Серебристая дюрасталь покрывала каждую из ее конечностей, в то время как сеть открытых схем пересекала торс подобно бесконечным варикозным венам. С ее спины свисала накидка цвета воронового крыла, подобная изодранному крылу н’амика.

Искусственная женщина... омерзительная нежить из моих видений!

Хриплым металлическим голосом она подтвердила утверждение своего ученика о том, что я кажусь силоотверженной в невидимом энергетическом поле, якобы окружающем всё живое. Но темная владычица была бесконечно более терпеливой и дьявольски-искушенной, чем владыка Джакс мог надеяться когда-нибудь стать.

Опираясь на успех своей теневой руки с жемчугом чук'акет, она приказала двум нельваанским ограм привязать меня к краѳскому пыточному дроиду — неживому приспособлению, извращенной пародии на дыбу, которую мой народ зовет объятиями боли. Пока я висела, будучи подвешена за руки, с жемчужным ожерельем на шее и со скованными обездвиживающим механизмом ногами, женщина-киборг взяла цилиндрический инструмент с ближайшего операционного стола, на котором лежали многочисленные неорганические аппараты. Внезапно из цилиндра вылетел метровый плазменный клинок пурпурного цвета.

Она нежно прикладывала палящий клинок меча к различным частям моего тела, вызывая с моей стороны один пронзительный, но прямолинейный ответ, за другим. Кровь и ожоги покрывали мое тело подобием татуировок, формируя ассиметричные узоры, которые при других обстоятельствах я назвала бы искусными. Как бы то ни было, я не могла тогда оценить ее мотивов, воспринимая металлическую женщину как какого-то демона. После показавшихся бесконечными мучений темная владычица выключила свой нечестивый световой меч, положив его на место... чтобы без всяких предупреждений внезапно и бесцеремонно вонзить металлический указательный палец мне в живот.

Я вскрикнула. Черный ихор стал сочиться из раны, когда она извлекла этот заменитель шприца. Я сразу поняла, что она ввела не обычный наркотик, вроде тех, которыми меня потчевал Карнор Джакс. Я почувствовала, как сиѳский яд, куда более мучительный, чем яд-янскак, заструился по моим венам. Мне было плохо. Я чувствовала, что схожу с ума.

Я почувствовала... ярость.

Ярость... неестественная, каталитическая, неконтролируемая. Моя кровь застыла. И снова я испытала непрекращающийся зуд в мертвом гадательном глазе. Горячее давление вилхорак-бола, проникавшее в мой разум... я ощутила там чье-то присутствие. Могло ли быть так, что все мои представления о богах были неверными? Могла ли эта Сила быть реальной? Мои инстинкты отрицали это. Я бушевала, призывая богов обрушить свой гнев на демоническое металлическое тело моей похитительницы. Но эта реакция лишь порадовала темную владычицу, заставив ее действовать более решительно.

Пока нельваанский огр держал мою голову, зафиксировав ее в своей гигантской лапе, она провела операцию. С ловкостью мастера-ваятеля, действуя целенаправленно и методично, она привила к моей запекшейся глазнице кибернетический глазной имплант. Всеми фибрами своего тела я взывала к богам, моля спасти меня от подобного надругательства!

И всё же, когда всё закончилось — да будет благословлена Та, кто укрыта вуалью — я снова могла видеть!

Мой разум закружили переполнявшие противоречивые эмоции: как это могло случиться? Неужели мертвая технология неверных приняла меня, в то время как живые импланты юужань-вонгов отвергли?

Ответ пришел сам собой в виде всплеска ярости. Не думая, я призвала холодный богохульный предмет с ближайшего операционного стола прямо в свою руку. Словно нечто живое, световой меч выплюнул вперед свой клинок, освобождая меня из хитроумного краѳского устройства, разрезая его по гладкой горящей дуге. Освободившись, я повернулась к огромным нельваанцам, превратив их в безжизненные груды мяса быстрыми рубящими ударами.

Стоя над изуродованными трупами, я содрогнулась, ощущая бурлящий в крови адреналин. Не от того, что я сделала, но от голодного, басовитого гудения того зла, что я призвала. Моим глазом — моим кибернетическим глазом — я посмотрела на светящийся злой клинок. Его искусственная рукоять была зажата в моей левой руке. Я услышала позади жужжание. Обернувшись, я увидела это существо — скорее машину, чем женщину. Словно желая развеять любые сомнения в этом, она потянулась к своей искусственной ноге, доставая сокрытый в полости смертоносный световой кнут. Я действовала инстинктивно. Подвергшаяся механизации, оторванная от своего народа, богов и собственной личности, я атаковала.

Когда я мчалась к ней, подобная сосуду неудержимой ненависти, темная владычица хлестнула своим световым кнутом из терзающего железа и сыромятной кожи, оплетая шнурами мое горло. Пока она тянула меня к себе, подобно беспомощной рыбе-губеру, я чувствовала, как сжимаются удушающие щупальца. Но вместо того, чтобы сопротивляться, я призвала свой гнев и рванула вперед, пересекая разделявшее нас пространство. Одним движением запястья она могла бы оторвать мне голову, но я более не страшилась гибели. Отчаянным резким выпадом я вонзила столп фиолетового огня прямо ей в сердце.

Она не шелохнулась. Поющий клинок вонзился ей в грудь, сжигая схемы, подпаливая ее плащ, плавя металл спины. Я ждала, возможно, полагая, что она взорвется дождем шрапнели.

Но вместо этого... ничего не происходило. Она не двигалась.

И когда я взглянула в ее холодные, немигающие глаза, обрамленные буйным огнем ее горящей одежды, я поняла, что сражаюсь с кем-то, кто уже мертв. Киборг активировала энергетический компонент светового кнута. Удушающий, висцеральный ток окутал меня, детонировав ослепляющей болью в мозгу, стирая сознание в порошок. Мой лазерный меч с грохотом упал на землю, деактивировавшись. Темная владычица знала, что делает^[42]. Используя мои гнев и тоску, она сорвала с моей шеи жемчужное ожерелье, направляя через него поток темной стороны, преодолевая разделяющую нас метафизическую пропасть и наполняя меня кинетическим штормом. Мое тело содрогалось в конвульсиях, а энергия пронизывала все члены, вырываясь из конечностей. Словно взорвался какой-то невидимый барьер. Внезапно в мое существо вторглась жгучая ярость космоса — мертвенно-бледная, хаотичная энергия всего живого. Первый крик самовосприятия прорвался сквозь удушающую хватку на моем горле.

В процессе своих исследований Лумия обнаружила, что в тех исключительных случаях, когда существо каким-то образом лишалось чувствительности к Силе, страх, гнев и агрессия порой служили быстрым и легким каналом для восстановления разорванной связи с этой темной энергией, связывавшей галактику воедино.

Даже не крик — слова. Рычащие звуки, срывавшиеся с моих губ и разрывавшие гортань, на самом деле были словами на неизвестном языке. Но когда эти чуждые тона излились из моего тела в эфир, нужды в переводе не возникло^[43].

Где раньше я была слепа ныне стала я сиѳом.

Наполненная силой, тем не менее, я чувствовала, что сейчас умру. Интуитивно я перенаправила бурлящую во мне энергию в сторону моей похитительницы и... освободилась. Телекинетический взрыв врезался в киборга, испепелив ее головной убор, взрывая ее в воздухе, поджаривая и расплавляя поддерживавшие её жизнь схемы. Она опустила свой световой кнут, и я рухнула вниз.

Мы лежали на полу в мертвой тишине... силан и сливилиѳ.

Я не знаю, как долго длилась эта блаженная тишина. Помню лишь, как она была нарушена... ровным металлическим хрипом. Вскоре послышался резкий аккомпанемент металла, медленно скребущего камень, и я поняла, что это значит.

Лумия, эта бессмертная механическая мерзость, поднималась.

Слишком израненная и ослабевшая, чтобы двигаться, едва осознавая окружающее, я могла только слушать, как смерть процарапывает свой путь ко мне. Она приблизилась, возвышаясь надо мной, окруженная валящим из металлического тела дымом. Киберзрением я различила нежную розовую плоть ее лица, не закрытого маской... украшенную глубокими красивыми шрамами.

Спокойно она простерла ко мне молотоподобный кулак, после чего заговорила на том же гортанном животном языке:

Твой переход на темную сторону завершен.

Пальцы разжались и мое золотое ожерелье, сияющее от переполнявшей его темной энергии, каскадом хлынуло мне на грудь.

Механические технологии вовсе не так отвратительны, как представлял наш народ. Наконец-то я смогла увидеть, кем и чем я являюсь. Наконец я смогла увидеть, что существует гораздо более обширная реальность, чем всё, о чем когда-либо толковали ограниченные юужань-вонгские жрецы. Сила, превосходящая всё, что я когда-либо могла себе представить.

И эта сила была моей.

СБЛИЖЕНИЕ

С этого момента темная владычица стала моей госпожой, а я ее сородичем — ее фамильяром. Такое положение вещей казалось естественным, поскольку и мой народ, и сиѳы исторически знали и принимали концепцию фамильяров^[44]. В знак нашего завета миледи попросила меня оставить световой меч, которым я атаковала её — тот самый трофей, который она забрала у Мары Джейд, — и мы поклялись совместно отомстить нашим врагам, Люку Скайуокеру и Ному Анору^[45]. Однако мне предстояло пройти еще один обряд.

Холодный мир Нельваан, который местные жители называли Великой Матерью, имел особое значение для моей госпожи^[46]. Именно в огромной пещере и она, и ее хозяин испытали видения, предсказавшие предначертанные им метаморфозы на пути к их сиѳскому апофеозу. Именно сюда миледи и привела меня.

Волкообразные нельваанцы с кожей цвета виридия на протяжении поколений записывали предания и истории своих племен в различных пещерах своей планеты. В конце концов, однако, кланы со всего Нельваана были привлечены к этому единственному таинственному гроту, средоточию Силы, и решили украсить стены пещеры росписью, рассказывавшей коллективные легенды и историю своего народа. Нельваанский фольклор гласит, что по мере того, как их лучшие писцы заполняли стены графическими письменами, приближаясь к событиям настоящего дня, иероглифы, порожденные их руками, обретали собственную жизнь. Следуя шепчущим инструкциям своих творений, ремесленники продолжали свою работу в состоянии транса, пока завершенная фреска не запечатлела не только всю ширь и глубь истории Нельваана, но и его будущее. Благоговея, туземцы окрестили эту пещеру пророчеств Оком Великой Матери.

Именно здесь, еще будучи джедаем, Дарѳ Вейдер испытал загадочное видение теневой руки, нельваанского пророчества, предсказывающего его быстро приближающуюся судьбу сиѳа. Благодаря этому откровению Вейдер позднее привел мою госпожу в Око, чтобы она столкнулась с тьмой внутри себя — и теперь она продолжила эту традицию уже со мной. Именно в глубине этой пещеры моя богиня-обманщица, Сокрытая, благословила меня теофанией — открыв свое истинное я как одного из бессмертных сиѳских богов^[47]. Посвятив себя этим темным божествам, я отреклась от всех связей с юужань-вонгами.

Пройденные мной в ходе обращения испытания наложили отпечаток на мой голос, сделав его хриплым и в чем-то похожим на голос миледи. Благодаря спонтанному восприятию языка сиѳов затруднявшее наше общение стена рухнула. Темная владычица стала преподавать мне историю нашего ордена, от легенд о сиѳ’ари и Немо Даке до многочисленных войн с джедаями. Я, в свою очередь, поведала ей историю юужань-вонгов, планы вторжения и предложения Нома Анора о союзе. Тем не менее, наибольший интерес у моей госпожи вызвала история о том, как мой народ принял в свою среду инородца из этой галактики.

Рассказывая о побеге, который мне помогла совершить секта обмана, я кратко упомянула встречу с самкой-птицоидом из вида фош по имени Верджер. Она была фамильяром изящной юужань-вонгской весталки Эланы.

Элана... это имя заставило миледи задуматься. Возможно, это было лишь случайностью, ведь имя жрицы-послушницы напоминало часть старого имени Лумии — до того, как та стала сиѳом. Возможно, просто случайность перевода. Но Сила настаивает на простом аподиктуме^[48]: совпадений не бывает. Эта Верджер, как я объясняла, казалась кротким и странным существом, любящим разного рода загадки. Но, главное, я припомнила, как ее присутствие будило во мне странное и незнакомое ощущение, которое теперь я могла идентифицировать как прикосновение к Силе.

Размышляя над моим рассказом, миледи рассказала уместный случай из собственной практики. В ее бытность десницей императора, перед самой миссией на Зиосте, Палпатин поведал ей притчу о парадоксе Фоша. Эта сиѳская легенда рассказывала о радикальном магистре-джедае, которая отдалась в ученицы темному владыке — лишь для того, чтобы предать его. И в тот момент — сказал Палпатин, — темный владыка расправился с предательницей.

Тогда моя госпожа восприняла притчу как чистую аллегорию: предупреждение о том, что император подозревал о ее истинной преданности Вейдеру, а не себе самому. Но теперь она уже не была так в этом уверена. Я уверила ее в том, что фош, которую я встретила, была очевидно жива, и это странное совпадение между названием вида Верджер и именем из притчи Палпатина еще больше заинтриговало миледи.

Что касается предложенного Номом Анором соглашения, миледи наотрез отвергла эту идею, поведав мне ужасную правду. Изучая древний голокрон короля Адаса, она пришла к убеждению, что самые глубокие секреты и умения Ордена сиѳов — такие как молния Силы, алхимическое мастерство и пространственное разделение — требуют принуждения огромного количества микроскопических симбионтов, живущих в крови существа^[49]. Увы, поскольку большая часть тела миледи была расчленена, выпотрошена и заменена кибернетикой — от серо-зеленых искуственных глаз до стального сердца — она чувствовала, что ее сиѳские способности имеют критический предел. Как и Лорд Вейдер, она потратила бесчисленное количество часов на самоисцеление в гипербарической камере, добившись лишь незначительных результатов. Она даже пыталась заново вырастить отсутствующие органы и конечности, но тело раз за разом отвергало созданные мастерами-клоноделами имплантаты.

Однако у миледи всё еще оставался бритвожук в рукаве.

КАЙБУРР

Кристалл кайбурр — это реликвия, окутанная тайной. Легенда гласит, что камень появился еще до начала времени и пространства, будучи порожденным леворуким богом сиѳов, известным как Тифоджем. Более традиционный взгляд утверждает, что происхождение кристалла связано с древним конфликтом дореспубликанской поры, известным как Войны Силы^[50], когда последователи светлой стороны Ашла сражались с темными силами Богана. Говорят, что на планете Тиѳон член королевской династии Кайбер и приверженец Ашлы нашел ограненные драгоценные камни, оттенки которых варьировались от прозрачных до бирюзовых и кроваво-красных. Чем больше, плотнее и красноватее были кристаллы, тем больше проявлялась их способность усиливать Ашлу или Боган — то есть светлую и темную стороны Силы — даруя их владельцам новые возможности для чудесного исцеления или непостижимого разрушения. Фрагментарные записи даже предполагают, что эти чудесные артефакты могли уберечь близких от смерти... или вернуть мертвых к жизни^[51].

Лишь немногие из этих кайбер-кристаллов пережили ожесточенную битву за Кондоун —древнюю столицу Тиѳона — в самом конце Войн Силы. Те, что уцелели, как правило, были мелкими и полупрозрачными, обладая весьма ограниченными возможностями по увеличению Силы. Многие из них в конце концов были укрыты в Великой библиотеке джедаев на Оссусе. Гораздо позднее, с появлением технологии световых мечей, джедаи обнаружили, что эти осколки могут служить прекрасными фокусирующими кристаллами оружия, а также обширными хранилищами памяти, будучи совмещены с технологией голокронов. Более того, после обрушившихся на Оссус во время Великой сиѳской войны разрушений, магистр-джедай Квалснек спрятал множество артефактов из оссусской академии джедаев под океанами планеты Камино^[52]. В числе этих артефактов было и несколько кайбер-кристаллов. Каминоанцы использовали их для создания токсичных кайбер-дротиков, пользовавшихся популярностью среди джорнименов-защитников и их собратьев-мандалорцев. Следствием этого стало почти полное исчерпание запасов этих кристаллов кайбурр (так стало звучать их название) к моменту начала Войн клонов.

Тем не менее, каким-то чудесным образом один выдающийся образчик сумел уцелеть. Кристалл темно-красного цвета размером с голову находился на планете Циркарпус-V в туземном святилище, именуемом храмом Помоджемы. Дарѳ Вейдер, как объяснила мне миледи, выследил последний кристалл в этом месте, но столкнулся с противодействием со стороны своего сына Люка Скайуокера, дочери Леи Органа, и духа Оби-Вана Кеноби. Потомки темного владыки сумели бежать с планеты вместе с кристаллом, но не смогли правильно оценить его важность, приняв за простое лечебное средство. Это была не только их вина, поскольку эффективность кристалла, казалось, ослабевала в прямой зависимости от расстояния до Циркарпуса-V.

Глупцы не поняли, что сила драгоценного камня уменьшалась в зависимости от его удаления не от храма Помоджемы, но от владыки Вейдера. Ведь темный владыка владел небольшим осколком этого кристалла, некогда отрезанным от цельного кристалла при помощи Силы. Подобно тому как голокроны некогда использовались джедаями для разблокировки информации, записанной на миниатюрных кайбурских кристаллах памяти, Вейдер полагал, что его осколок был образным и буквальным ключом к высвобождению полной мощи кайбурра. Благодаря бесконечным дебатам юужань-вонгских жрецов о доктрине неделимости наших божеств Юн’о, подобная концепция показалась мне достаточно простой для понимания.

В любом совершенном целом, таком как священная гептатия, каждая часть наделена обременением этого совершенного целого. Грубо говоря: всё есть одно, и одно есть всё. Всемогущее божество, безусловно отделенное от любого из своих божественных аспектов, будь то трансцендентный палец ноги или любой другой член, уподобляется метафизическому мерину — его всемогущество оборачивается бессилием.

Та же аксиома необходимой тотальности была верна и для этого последнего из кристаллов кайбурр.

Миледи никогда не прекращала поисков этого легендарного предмета. Незадолго до гибели ее ученика Карнора Джакса поиски привели ее на Ансион — планету в Средней Крайне. Там она разыскала пожилую торговку по имени Халла. Похоже, сын Вейдера, не понимая значения кайбурра, почти на десятилетие оставил кристалл в руках этой чудачки, полагая, что неизвестность женщины послужит достаточной защитой артефакта Силы, имевшего к тому же лишь весьма скромное значение. Но прежде чем миледи расправилась со старой каргой, она узнала о досадном факте: незадолго до ее прибытия на планету Скайуокер забрал драгоценный камень, чтобы использовать его в качестве учебного пособия в недавно основанной им академии джедаев на Явине-IV.

С терпением миледи подчинилась воле судьбы, позволив той вести ее.

И судьба не разочаровала. Заблудший ученик Скайуокера — ящер Десанн — вскоре сбежал из академии, похитив кайбурр. После этого Десанн присоединился к одной из имперских фракций, известной как Возрожденная империя, передав артефакт своему новому хозяину. Им был Хеѳрир — бывший имперский прокуратор юстиции. Подобно моей госпоже, Хеѳрир узнал легенды о силе кристалла от владыки Вейдера и возжелал использовать кайбурр для создания воинов, искусственно наделенных доступом к Силе. Однако его ждало разочарование, ибо не имевший полноты кристалл, казалось, не оправдал предсказаний Вейдера о содержащейся в нем безграничной силе. Тогда Хеѳрир обменял кайбурр на знания о долине джедаев, предоставленные ему еще одним бывшим учеником Вейдера — обер-инквизитором Антиннисом Тремейном.

Примерно через год после того, как миледи и Джакс организовали смерть клона-императора, что ослабило и инквизиторий, мы нанесли удар. Цель нашего нападения на роскошный дворец Тремейна в Корпоративном секторе была вполне конкретной: мы хотели заполучить этот древний драгоценный камень Силы, находившийся в его владении. Хотя часть флота моей госпожи была принесена в жертву инквизиторским оперативным крейсерам, мы загнали обер-инквизитора в угол в его собственном тронном зале. Тогда-то разверзся хаос, ибо туда внезапно прибыл бывший ученик Тремейна — инквизитор Джаалиб Брандль вместе со своим отцом — заклятым врагом Тремейна^[53]. Хотя появление флота протектората Брандлей и поставило под угрозу планы миледи, она сумела заполучить реликвию, которую так долго искала. Высвободив всю мощь кайбурра, темная владычица обрела доступ к Силе, о котором могла только мечтать.

На какое-то прекрасное мгновение миледи ощутила, что значит быть сиѳ’ари.

Последствия носили апокалиптический характер. Инквизиторская твердыня рухнула. Брандли оборвали жизнь Тремейна, а орбитальные боевые флоты уничтожили друг друга. Неспособная контролировать приток Силы, моя госпожа сама едва не погибла, спасенная лишь своим нечеловеческим телосложением. Кристалл кайбурр погиб, будучи раздроблен на куски той самой сверхъестественной силой, которую он высвободил.

Посреди этого бедлама я оттащила миледи в безопасное место и спасла всё, что осталось от взорвавшегося кристалла. И хотя моя госпожа не была склонна к проявлению эмоций, я ощутила в ней приступ раскаяния. Непоправимо раздробленный на части, кайбурр не мог предоставить миледи доступ к тем противоестественным способностям, что были жизненно важны для темного владыки сиѳов. Поняв, что она не справилась со своей задачей стать истинной наследницей владыки Вейдера, она впала в неукротимое отчаяние.

Всё что я могла сделать, это призвать госпожу довериться сиѳским богам. В утешение я благоговейно использовала зазубренные багровые осколки разбитого Кайбурра, чтобы украсить ими твердые шнуры ее светового кнута^[54].

ЕДИНЫЕ СИѲЫ

Уничтожение кайбурра стало решающим ударом по всем планам миледи, лишив ее возможности переделать собственное кибернетическое тело в подходящий сосуд для магистра-сиѳа. Невероятное воскрешение клона Палпатина какое-то время давало моей госпоже лучик надежды, но десятилетия поисков секрета переноса своей сущности в другое тело, проработка каждого туманного намека на сокровищницу Сета Харѳа, закатную корону Коллапсара и легенд о Дарѳе Андедду и Дарѳе Плэгасе Мудром, увы, не принесли никакого результата.

Тогда-то миледи и изменилась. Несмотря на свою великую мудрость и мастерство в темных силах, она, наконец, оценила себя как недостойную. Сила, заявила она, предала ее — по ее собственной вине. И хотя ранее она и утверждала, что добивается силы магистра сиѳов ради сохранения стотысячелетнего наследия ордена, главной мотивацией, дремавшей в ее сердце, всегда была жажда мелкой мести. Мести не только мелочной, но и искаженной страхом вновь столкнуться с Люком Скайуокером.

Ей не суждено было стать сиѳ’ари.

Но она больше не была намерена бороться со своей истинной судьбой. Официально отказавшись от титула темной владычицы, она посвятила себя примеру Дарѳа Вективуса, начав с принесения в жертву своей самой заветной привязанности — ненависти к Люку Скайуокеру.

Затем она заговорила о необходимости жертвы с моей стороны, настаивая, чтобы я отказалась от идеи мести Ному Анору. И хотя ритуальное жертвоприношение богам обычно соблюдалось как юужань-вонгами, так и древними сиѳами, я колебалась, подчиняться ли госпоже. Все эти долгие годы я целиком посвятила себя планам миледи, оставив собственные поиски способов мести моему возлюбленному болезненно незавершенными. Но как фамильяр темной владычицы, обязанная ей славой своего темного просветления, я не смогла отказаться. Мы убили хссисс-дракона и скрепили свою клятву, отобедав кровяным супом.

К началу Вонгской войны миледи приняла титул смотрительницы ордена сиѳов, решив посвятить себя поискам достойного наследника, который обеспечил бы стабильность галактики^[55]. Именно тогда с нами вступил в контакт драконий владыка.

Он прислал двух вестников — даѳомирскую ведьму Ломи Пло и ее ученика Велка — чья темная сторона была подобной излучению пульсара. Они передали приглашение своего хозяина прибыть на аудиенцию, предложив проводить нас в неуказанный мир. Уверенная в нашей способности пережить любую попытку двойной игры, моя госпожа приняла приглашение. По пути нас атаковали вторгшиеся в галактику юужань-вонги. Наши провожатые были взяты в плен, но я, как юужань-вонг, ловко освободила нас с миледи. Несмотря на неудачу, агенты драконьего владыки вновь вышли на связь, на этот раз послав извинительную передачу, сопровождаемую навигационной строкой. Госпожа решила продолжить путь самостоятельно, диктуя свои условия. Она взяла последний оставшийся звездный разрушитель Бегемот^[56], оставив тозаринский зиккурат на попечение своего фамильяра.

В период длительного отсутствия миледи я занялась некоторыми делами в Пространстве хаттов. В течение многих лет я экспериментировала, пытаясь совместить сиѳскую алхимию с методами юужань-вонгского ваяния, надеясь создать новое тело для миледи и средство для овладения ею теми сиѳскими силами, в которых ей было отказано. Однако мои познания в этих искусствах были весьма скромными, а эксперименты над нельваанскими подопытными раз за разом завершались неудачей. Я была вынуждена признать, что мне требовалась помощь. Когда началась Вонгская война, благодаря своему происхождению я без труда смогла воспользоваться связями, который мой народ наладил с безжалостной организацией, известной как бригада мира. Я попыталась использовать этих наемников для похищения неортодоксального мастера-ваятеля по имени Тауг Молоу^[57]. Но мои планы были нарушены бригадиром мира по имени Даш Рэндар, который помог джедаю-киборгу Дэй Азур-Джамину^[58] определить мою принадлежность к темной стороне.

К счастью, когда Азур-Джамин попытался использовать Тауга Молоу в качестве приманки, его план дал обратный эффект. Используя сиѳских боевых роботов, я успешно захватила их обоих.

Мастер-ваятель с удивительным рвением взялся за мой эксперимент по ретроактивной инкарнации, желая дать волю своей гениальности, а Азур-Джамин стал его подопытным. Тауг заменил один из протезов ноги и руки киборга-джедая эквивалентами, позаимствованными у рептилоидных рабов-чазрахов. Тем не менее, хотя трансплантаты вполне соответствовали физиологии Азур-Джамина, он не проявил особой признательности за усиленную способность манипулировать Силой. Недовольная результатом, я решила воспользоваться возможностью и проверить теорию, касавшуюся предполагаемой склонности киборгизированных индивидов к темной стороне^[59]. Увы, если теория и была правдивой, Азур-Джамин явно был исключением из правила. Лишь концентрированная инъекция сиѳского яда позволила ослабить и извратить волю джедая.

Надеясь повторить мое пробуждение Силы, Тауг также прибегнул к экспериментам над собой. Сначала он влил в свою кровь сиѳский яд, но это лишь привело к серьезной болезни, спровоцировавшей смерть его извивающегося живого головного убора. Не смутившись, он заменил убор ваятеля на полдюжины рогов сиѳских гончих, после чего немедленно обратился к еще более радикальным мерам. Выделив, как ему казалось, образец мидихлориан из сиѳских гончих, он ввел неопределенное их количество в свое тело. И хотя процедура не наделила ваятеля доступом к Силе, он не остался неизменным. Почти радостно он сообщил мне, что мидихлорианы раскрыли ему волю юужань-вонгских богов, велев ему приступить к созданию гипотетической ноумены^[60] из священнейшего восьмого кортекса. Поскольку мой эксперимент по реинкарнации провалился, я предоставила безумному ваятелю полную свободу действий, позволив создавать возвышенные интеллекты по своей безумной прихоти.

Между тем миледи удалось установить контакт. К ее удивлению, навигационная нить привела ее на планету Коррибан, кладбище сиѳов. Насколько мне известно, она не возвращалась в миры древней сиѳской империи за те двадцать лет, что прошли с момента прохождения ею испытания на Зиосте. За такое время многое может измениться. Там, в долине темных владык, она столкнулась с ордой людей в капюшонах, заявлявших о себе как о единых сиѳах. Как всегда невозмутимая, моя госпожа приветствовала их, представившись темной владычицей сиѳов, смотрительницей ордена и ученицей как Дарѳа Вейдера, так и Дарѳа Сидиуса. После чего прозрачно намекнула, что ее звездный разрушитель на орбите готов осуществить бомбардировку долины по ее приказу.

Вот тогда-то и явился драконий владыка... его тело было обезображено и покрыто доспехами, характерными для моего народа.

Воистину, совпадений не бывает.

Драконий владыка поведал ей, что когда-то он был пленником юужань-вонгов, и что он также имел связь с таинственной Вержер во время своего пленения. Получив от него большое количество информации о философии этой Верджер, миледи убедилась в том, что между ней и драконьим владыкой могло быть достигнуто соглашение.

Хотя моя госпожа согласилась признать легитимность единых сиѳов, она не сразу назначила драконьего владыку законным наследником ордена. Возможно, толпа последователей темной стороны единых сиѳов вызывала у нее слишком явные ассоциации с неудачными попытками братства тьмы лорда Каана и палпатиновским цирком из сикофантов темной стороны. Так или иначе, в их партнерстве всегда чувствовалась напряженность. Прежде чем вернуться из своей длительной отлучки на Коррибан, миледи организовала внезапную атаку на имперскую цитадель на Малой Йаге. Хотя в процессе ей пришлось пожертвовать своим последним звездным разрушителем, она успешно захватила большой запас баффоррской пыльцы — редкого вещества, смертельного для тех, кто носил юужань-вонгскую органическую броню^[61]. Хотя заявленной целью миледи было использование этого оружия для защиты от вонгских захватчиков, ей не нужно было объяснять, что пыльца с той же легкостью убила бы драконьего владыку единых сиѳов...

Или ее собственного фамильяра.

Ее осторожность была вполне оправданной, ибо, похоже, миледи и драконий владыка пришли к особому соглашению. Вновь я была предложена в качестве жеста доброй воли и символа единства, и единые сиѳы приняли меня без осуждения. На этот раз я считала случившееся не предательством, а исполнением своего предназначения ради достижения целей миледи и сиѳов. В обмен драконий владыка предоставил моей госпоже доступ к гробницам сиѳских владык и провидческому камню-оракулу, который находился рядом с пустым троном, когда-то предназначенным для тела Дарѳа Вейдера^[62]. Заглянув в эту предсказательную реликвию, Лумия узнала всё, что ей требовалось о желанном наследнике мантии владыки сиѳов^[63]. Этим наследником был никто иной как прямой потомок ее хозяина. Не сын владыки Вейдера, и не его дочь, но его внук — Джейсен Соло.

После возвращения миледи мы покинули нашу крепость в Сиѳской вуали. Завещав мне свои тома и сиѳские кодексы, миледи доставила меня на Коррибан, а сама оборудовала себе новое жилище в крепости Дарѳа Вективуса, очистив ее от темного джедая по имени Кройм. Что касается моих питомцев, то я оставила Дэя Азур-Джамина и ваятеля Тауга Молоу на Тозарине, чтобы они превратили его в свое королевство. Окруженные темными силами зиккурата, всевозможными вонгскими отродьями, сиѳскими мерзостями и боевыми роботами, они были в полной безопасности, ведь никто кроме полубога не смог бы противостоять им.

НАСЛЕДИЕ

Шесть лет спустя после битвы при Эндоре Люк Скайуокер, казалось, был готов унаследовать мантию сиѳов. В то время его отчуждение от отца послужило стимулом для подчинения влиянию возродившегося Палпатина. Но учения этого клона-еретика оказались неспособны обеспечить обращение Скайуокера на темную сторону. Реализовать видение миледи о сиѳ’ари выпало на долю отпрыска биологической дочери Вейдера, Леи Органа-Соло.

Когда юужань-вонги наконец вторглись в эту галактику, Джейсен Соло, сын Леи Органа и пирата Хана Соло, попал в плен, оказавшись на жестком попечении этой вездесущей загадочной Верджер — факт, предсказанный миледи камнем-оракулом. Не знаю, встречалась ли моя госпожа с фошским магистром-джедаем после того, как оставила меня на Коррибане, и насколько правдива была притча, рассказанная Палпатином о Верджер, но это в любом случае не имело значения. У моей госпожи уже были все необходимые знания для того, чтобы обратить юного Соло на темную сторону.

Ученичество Джейсена Соло у Верджер оборвалось, когда фош пожертвовала собой в битве при Эбакве-9. Тем не менее, их краткие отношения позволили высвободить его истинный потенциал, и Джейсен положил конец вторжению, убив верховного правителя юужань-вонгов. Этим верховным правителем был не кто иной, как ваятель Оними, обретший абсолютную власть благодаря применению на себе тех ненормальных экспериментов, которые он когда-то ставил надо мной, высвободив тем самым собственную чувствительность к Силе. С удивительной отстраненностью тогда же я узнала о том, что предавший меня возлюбленный Ном Анор, по-видимому, также погиб вместе с моим старым мучителем — судьба вновь явила мне свой непогрешимый лик.

После окончания войны молодой Соло приступил к многолетнему исследованию природы Силы. Как и Палпатин до него^[64], он погрузился в бесчисленные практики различных культов и направлений, среди которых были монахи айнг-тии, адепты белого потока, мудрецы баран-до, ведьмы Даѳомира, ѳеранские слушатели и дженсаарай^[65]. Его решение подчиниться воле и надоедливой критике со стороны джедайской академии Скайуокера, прежде чем объединить все эти совершенно разные учения о Силе в единую аксиологию, довершили процесс.

Хотя невозможно сказать наверняка, но мне представляется неизбежным, что именно учение дженсаарай — это извращенное смешение пути джедаев и сиѳов — способствовало обращению Джейсена Соло на темную сторону.

Миледи же понадобились десятилетия для того, чтобы тщательно проработать связную философию из бесчисленных учений сиѳов. Заманив молодого Соло на свою базу в астероидах, Лумия использовала все свои знания и хитрость (включая повторение ему той полуправды, которую он ранее усвоил от своей наставницы Верджер), чтобы воззвать к его чувству гордости и интеллекту. Он обратился и принял темную сторону, согласившись следовать наставлениям миледи. Моя госпожа использовала все ресурсы, чтобы поддержать его на пути темного владыки, заручившись для этого даже поддержкой сумасшедшей калеки по имени Алема Рар. В результате Джейсен Соло не только стал Дарѳом Каэдусом, но и сумел возглавить галактику в качестве ее правителя.

Неудивительно, что Каэдус взял в ученицы джедая Тахири Вейлу — женщину, которую юужань-вонги когда-то попытались переваять физически и психологически. Тем не менее, остаются вопросы относительно обращения лорда Каэдуса в сиѳа. Джедаи утверждают, что падение Каэдуса на темную сторону было вызвано альтруизмом — недугом вышедшей из-под контроля логики^[66]. Действительно, это было трансцендентной целью миледи. Но в этом я не уверена. В ходе своих расследований я узнала, что Каэдус обманул миледи, до самого конца скрывая тот факт, что у него была дочь. Именно его любовь к этому щенку привела его к гибели. В своей одержимости защитить ее он пожертвовал своей властью над галактикой и собственной жизнью.

Дарѳ Каэдус мог бы стать сиѳ'ари — совершенным существом. Вместо этого он потерял себя среди тех парадоксов, что составляют сиѳское просветление. Мое единственное утешение — верить, что как только Каэдус принял решение стать преемником своего деда Дарѳа Вейдера в качестве законного темного владыки, миледи почувствовала, что она выполнила свое предназначение. На своем пути она исполнила всё, о чем сиѳ мог бы пожелать. Она превратила величайшего джедая и надежду Люка Скайуокера — его ученика и племянника — во владыку сиѳов. Каэдус же в свою очередь не только убил жену Скайуокера Мару Джейд, тем самым исполнив клятву миледи оборвать жизнь этой женщины, но и искусной манипуляцией обратил собственного сына Скайуокера, сделав того ассасином темной стороны.

Миледи говорила, что ее истинная работа — воскрешение сиѳов. Но даже сейчас я задаюсь вопросом, действительно ли она пожертвовала тем, что ценила больше всего: своей ненавистью к Скайуокеру. Как лучшая ученица Дарѳа Вейдера, она верила, что ее собственная судьба неразрывно связана с родословной учителя^[67], и я думаю, что она хотела, нуждалась в вере, что прямым потомком Вейдера может быть только сиѳ’ари. Я не задаюсь вопросом, лгала ли она, когда говорила, что преодолела мысль о необходимости мести, или же она смогла найти неподражаемый сиѳский способ убить двух вуа’са одним амфижезлом. Как давно заметили колдуны Тунда, самый эффективный обман — тот, который сначала обманывает самого обманщика.

Хотя некоторые и презирают его, лучше всего, пожалуй, выразился Дарѳ Вективус: Потакать мести — напрасная трата энергии. Месть — естественный излишек исполнения своего предназначения.

На этом история миледи подходит к концу. В ее последнем поединке с бывшим возлюбленным на планете Терефон темная владычица позволила Скайуокеру сразить ее. Я могу лишь догадываться об истинных мотивах Лумии.

После гибели миледи, сиѳская ученица леди Дициан была отправлена уничтожить астероидную базу Вективуса, тем самым устранив любые попытки связать ее с нашей организацией на Коррибане и одновременно уничтожив жалкое подобие фамильяра, Алему Рар. Из уважения я отправилась на Терефон, чтобы забрать обезглавленное тело моей госпожи, брошенное там вместе с ее световым кнутом. Меня ждало потрясение, ибо я столкнулась с соперником, также прибывшим за телом миледи. Это был стареющий императорский монарший гвардеец, выглядевший почти идентично владыке Джаксу... за исключением привлекательного шрама, пересекавшего в остальном достаточно бесцветное лицо. Этот человек, облаченный в броню из кортозиса, заявил, что он был убийцей Джакса, стремившимся отомстить как Люку Скайуокеру, так и миледи за их участие в отравлении своего хозяина — возрожденного императора. После довольно агрессивных переговоров мы пришли к компромиссу: я забрала тело своей госпожи, а он — мой световой меч с фиолетовым лезвием, полагая, что он послужит ему в его последней попытке отомстить. Я согласилась, ведь теперь у меня был световой кнут миледи. Я лично провела древние ритуалы сиѳской мумификации, и теперь Лумия восседает на троне-гробнице, изначально предназначавшемся для ее хозяина, Дарѳа Вейдера.

Поскольку правление Дарѳа Каэдуса закончилось и он пал от руки собственной сестры-близнеца Джейны Соло, наследие миледи, похоже, также подошло к концу. Но драконий владыка считает жертвы Каэдуса и моей госпожи не напрасными, поскольку теперь джедаи считают, что нас более не существует. Более того, мы смогли продемонстрировать, что темная сторона неизмеримо сильна в роду Вейдера. Пока в сердце ордена джедаев есть Скайуокер, у сиѳов есть потенциальный союзник.

Если бы не миледи, сиѳы, возможно, не пережили бы гибель лорда Вейдера и разграбление нашего наследия возрожденным Палпатином. Мы бы сейчас не обладали самой священной реликвией сиѳов, голокроном короля Адаса, единственного истинного сиѳ’ари. Вывод неизбежен: милосердие — своего рода жертва, что может быть использована как инструмент для достижения большей власти. Хотя акт сочувствия, отделенный от наказания, демонстрирует отсутствие решимости и надежности, сочувствие, дополненное наказанием, может быть выгодно использовано для того, чтобы вызвать преданность... и обеспечить исполнение судьбы. Таково наследие миледи.

Я — наследие Лумии.

Предательство — это действительно путь сиѳов. Равенство — это действительно ложь. И, да, быть объединенными ненавистью — это в лучшем случае хрупкое единство. Но если мы намерены избежать судьбы империи Палпатина, если мы намерены превзойти ограничения наших предшественников, мы должны достичь того, что тысячелетия назад Экзар Кун и братство лорда Каана достигли разве что в форме фарса: коалиции сиѳов, объединенных духом, а не одним только названием. Правило одного, искупающее саморазрушительное кредо, достигшее своего нарциссического пика в персоне Дарѳа Руина и его банальных подражателей. Предательство, ложь и ненависть — эффективные инструменты, когда используются против наших врагов, но именно вера, вера и видение, могут объединить нас и сделать нас сильнее, чем кто-либо когда-либо мог себе представить.

В конце концов, за пределами нашей есть множество других галактик, которые нужно покорить. Мои владыки... есть целая вселенная.

Моя госпожа потратила более десятилетия на то, чтобы преподать мне тысячелетние знания сиѳов, которые она накопила, и теперь мой новый хозяин попросил меня взять на себя роль миледи как архивариуса сиѳской истории, а также предсказательницы их будущего. Как ю'шаа единых сиѳов, я сумела раскрыть тайны темпераментного привратника голокрона короля Адаса, который одобряет мое почтение к сиѳским богам. А мое мастерство в трактовке камня-оракула показало мне славу, которой сиѳы достигнут спустя долгие годы после моей смерти.

Всю эту бесценную информацию я передала хранителю драконьего владыки — бесконечно преданному ему владыке Уиирлоку

Под опекой миледи и милорда я познала, что моя собственная жизнь не имеет значения. Ибо я больше, чем я сама или даже чем мое юужань-вонгское наследие. Я больше, чем стремление к мести или воля к власти. Я едина с темной стороной. Я едина с сиѳами.

Примечания

^[1] В оригинале этот титул звучит как Dragon Lord’s Keeper.

^[2] Из статьи Sith Legacy в журнале Star Wars Insider #88 (2006 г.), позднее в несколько измененной форме цитируемой в The Essential Guide to the Force (2007 г.), где агент совета по вопросам безопасности и разведки Ганнод Чант перевел и суммировал текст, приписываемый симпатизировавшему сиѳам Инго Уавлуду.

^[3] В новеллизации Мести сиѳов от М. Стовера (2005 г.) граф Дуку мысленно философствовал о том, что предательство — путь сиѳов.

^[4] См. разнообразные источники, посвященные Войнам клонов.

^[5] О планах Палпатина по установлению теократии темной стороны см. Dark Empire Sourcebook (1993 г.).

^[6] Элита темной стороны впервые появляется в Dark Empire II (1994-1995 гг.). Эквивалентность терминов теневая рука и сиѳский подмастерье установлена в справочнике Knights of the Old Republic Campaign Guide (2008 г.).

^[7] См. веб-комикс Evasive Action: Recruitment (2005 г.).

^[8] Основная информация о Лумии доступна нам из комиксов Marvel Star Wars, статьи Lumiya: Dark Star of the Empire из журнала Star Wars Galaxy Magazine #3 (1995 г.), статьи The Emperor’s Pawns из журнала Star Wars Gamer #5 (2001 г.), материала Carida: Heavy Duty с сайта Wizards.com, базы данных официального сайта StarWars.com и цикла романов Legacy of the Force (2006-2008 гг.).

^[9] Это новая информация, призванная прояснить детали миссии, упомянутой в статье The Emperor’s Pawns. Согласно разделу Galaxywide NewsNets в Star Wars Adventure Journal #3 (1994 г.) на момент своего дезертирства Крикс Мейдин находился в чине полковника.

^[10] Информация на основе данных первой части Dark Forces Saga (2005 г.) и видеоигры Assault on the Death Star (1996 г.).

^[11] Информация выведена из РПГ-приключения Scoundrel’s Luck (1990 г.) и статьи The Emperor’s Pawns.

^[12] Согласно Threats of the Galaxy (2008 г.) у Ширы были ужасные раны, потребовавшие замены конечностей и органов кибернетическими устройствами. Это совпадает с заявлением самой Лумии в романе Legacy of the Force: Sacrifice (2007 г.) о том, что на самом деле я больше машина, чем органическое существо. Что касается слепоты, то это новая информация, призванная объяснить разный цвет глаз у Ширы Бри и у Лумии.

^[13] Согласно Threats of the Galaxy Лумия, как она теперь себя называла, продолжала учиться у Вейдера, изучая пути Силы и даже некоторые сиѳские техники.

^[14] Снижение потенциала Силы у Вейдера в результате киборгизации является центральной темой романа Дж. Лучено Dark Lord: The Rise of Darth Vader (2005 г.) и сквозной темой серии Legacy of the Force. Согласно Dark Lord: The Rise of Darth Vader мощь осколка кристалла кайбурр была такова, что позволяла Вейдеру использовать молнии Силы — навык, которого он иначе был бы лишен: Благодаря своей близости к усиливающему Силу кристаллу кайбурр, он [Вейдер] почувствовал внезапный прилив мощи темной стороны, что позволило ему впервые в жизни спроецировать молнии, сорвавшиеся с кончиков пальцев.

^[15] Абель Пенья использовал именно Дарѳа Вективуса в качестве автора тома, дабы подчеркнуть связь между ним (и его учением) и Лумией, установленную в серии Legacy of the Force.

^[16] Надеемся, читатели в достаточно степени знакомы с древнегреческой мифологией, чтобы понять, что стигийский происходит от названия реки Стикс и означает загробный, смертоносный, губительный.

^[17] Источниками информации о замке Баст служат главным образом роман Yoda: Dark Rendezvous (2004 г.), комикс Dark Empire II, видеоигра Jedi Knight: Jedi Academy (2003 г.) и детский роман Junior Jedi Knights: Vader’s Fortress (1997 г.).

^[18] Название замка Баст на французском языке (следуя установленному в Yoda: Dark Rendezvous соглашению о наименованиях замков на Вджуне).

^[19] Поразившая Вджун чума также впервые была упомянута в Yoda: Dark Rendezvous.

^[20] Это отсылка к существованию двух идентичных шефов Бастов, фигурирующих в A New Hope (1977 г.) и в Star Wars Holiday Special (1978 г.) соответственно.

^[21] От арабского al-qaṣr — крепость, замок. Популярное название крепостей и дворцов на Пиренейском полуострове (не забываем о происхождении автора статьи, г-на Пеньи).

^[22] Голокрон Асли Кримсана и световой меч Оби-Вана упоминаются среди объектов, размещенных в замке Баст, в романах Junior Jedi Knights: Vader’s Fortress и Junior Jedi Knights: Kenobi’s Blade (1997 г.). Нахождение в замке обломка кристалла кайбурр и портрета Падме являются новой информацией, добавленной А. Пеньей. При этом кристалл кайбурр связан с более широким нарративом, а портрет Падме — просто очередная фанатская отсылка (художник Эдвин Бьюкович вставил изображение Натали Портман в комикс The Last Command в 1998 г. накануне выхода 1-го эпизода Звездных войн, а А. Пенья добавил к этому отсылку на комикс The Artist of Naboo 2005 г.).

^[23] Связь Ашки Боды и Халагада Вентора (диегетический дубль Абеля Пеньи) была установлена в Dawn of Defiance: Echoes of the Jedi (2008 г.). Уничтожение коллекции голокронов Храма джедаев призвано объяснить редкость голокронов в эпоху Империи, а также то, почему Люку пришлось разыскивать мельчайшие крупицы информации после событий Return of the Jedi (1983 г.) в попытке возродить орден джедаев. Даже у Палпатина к моменту событий Dark Empire был лишь один джедайский голокрон.

^[24] Согласно РПГ-приключению Scavenger Hunt повстанцы обнаружили меч Оби-Вана среди обломков Звезды смерти в далекой звездной системе, однако в The Rise and Fall of Darth Vader говорится, что немедленно после дуэли Вейдер пристегнул меч Оби-Вана к своему поясу, а потому он находился при нем, когда Вейдер пилотировал СИД-Перспективный. Поскольку меч Оби-Вана в итоге оказался в замке Баст, проще всего допустить, что повстанцы, нашедшие светомеч, просто ошибочно приписали его Оби-Вану .

^[25] Ряд источников именует Лумию владыкой сиѳов, в том числе Marvel Comics #88 (1984 г.), где один из персонажей провозглашает: Дарѳ Вейдер мертв. Да здравствует новый темный владыка!. В статье I, Yuuzhan Vong в журнале Star Wars Gamer #8 (2002 г.) она прямо именуется владыкой сиѳов. В Threats of the Galaxy Лумия именуется владыкой сиѳов наряду с Дарѳом Бэйном. Это может служить объяснением, почему изначально Лумия наивно считала себя владыкой сиѳов, но став более мудрой, она изменила свое мнение до начала событий Legacy of the Force.

^[26] Это следует из статьи Evil Never Dies: The Sith Dynasties (2006 г.) на сайте StarWars.com. Фамилия Флинта была придумана А. Пеньей, ее не следует путать с фамилией его отца — Флинта Торула. Смерть Флинта, случившаяся по воле Лумии, вытекает из информации, содержащейся в Evil Never Dies: The Sith Dynasties.

^[27] Это новая информация о деятельности Лумии после событий, описанных в марвеловских комиксах, основанная на кратких сведениях из Evil Never Dies: The Sith Dynasties и The Emperor’s Pawns.

^[28] Согласно Threats of the Galaxy Лумия была преисполнена ненависти к Люку Скайуокеру.

^[29] Информация об атаке Лумии на пророков темной стороны основана на сведениях из Evil Never Dies: The Sith Dynasties, а о ее охоте на Мару Джейд — из The Emperor’s Pawns и New Essential Guide to Characters (2002 г.).

^[30] Информация о Карноре Джаксе в основном основана на сведениях из Crimson Empire (1997-1998 гг.), Evil Never Dies: The Sith Dynasties и The Emperor’s Pawns.

^[31] По словам создателя Джакса, Рэнди Стрэдли, этот персонаж задумывался как клон. Клонирование по методу ГеНод было описано в рассказе Pax Empirica — The Wookie Annihilation (2001 г.) как предпочитаемая Империей технология.

^[32] В Dark Empire (1991-1992 гг.) клон-император никогда не называет себя сиѳом, а вместо этого, кажется, думает о себе как о чем-то вроде манифестации самой темной стороны Силы, заявляя: Я живу подобно энергии... Я — темная сторона! Конечно, комиксы Dark Empire были опубликованы до того, как приквелы однозначно установили, что Палпатин был сиѳом, но в последней арке серии комиксов, Empire’s End (1995 г.), клон-император изображен находящимся в довольно сложных отношениях с духами сиѳов на Коррибане. Представляется разумным предположить, что клонированный Палпатин вовсе не считал себя сиѳом в традиционном смысле. Лумия, будучи смотрительницей ордена, вероятно, также не считала императора сиѳом. В Legacy of the Force: Bloodlines (2006 г.) Лумия риторически спрашивает: Теперь вы понимаете, почему слабые люди, такие как Палпатин, понимали только силу, и почему они были побеждены?.

^[33] События упоминаются в The Emperor’s Pawns.

^[34] Свельт Аллер, получившая свое имя в настоящей статье, впервые появилась в Dark Forces Saga на Wizards.com в качестве силочувствительной женщины-юужань-вонга (там же содержался намек на то, что она была ученицей Лумии). Информация о том, что Свельт была связана с предложением Нома Анора о заключении союза между юужань-вонгами и сиѳами, которое тот сделал Карнору Джаксу, является новой.

^[35] В оригинале — Scryball.

^[36] Прошлое Оними как члена касты ваятелей опирается на информацию из романа New Jedi Order: The Unifying Force (2003 г.).

^[37] В оригинале — Spineray.

^[38] Согласно Evil Never Dies.

^[39] На временное пребывание Лумии в области Сиѳской вуали содержится намек в Dark Forces Saga. Планета Тозарин и ее зиккурат — это новая информация.

^[40] Эти усиливавшие красоту зеркала фигурируют в жилище Лумии в романах Legacy of the Force: Tempest (2006 г.) и Legacy of the Force: Inferno (2007 г.).

^[41] У Ширы Бри были зеленые глаза, однако после своего преображения в Лумию, она описывается в марвеловских комиксах и в New Essential Chronology как обладающая серыми глазами. Однако затем на протяжении всей серии Legacy of the Force ее глаза вновь описываются как зеленые. Поэтому А. Пенья выбрал компромиссный вариант.

^[42] Сюжет романа Darksaber (1995 г.) начинается с дилеммы: персонаж Каллиста Минг утратила свою связь с Силой, но по ходу повествования Каллиста восстанавливает свою чувствительность к Силе, поддаваясь гневу и применяя темную сторону.

^[43] Прецедент подобного спонтанного изучения языка сиѳов установил Экзар Кун в серии комиксов Dark Lords of the Sith (1994-1995 гг.).

^[44] Концепция юужань-вонгского фамильяра появляется впервые в романе New Jedi Order: Hero’s Trial (2000 г.), в то время как сиѳские фамильяры упоминаются в материале The Sith Compendium из журнала Star Wars Gamer #5 (2001 г.).

^[45] В Threats of the Galaxy утверждается, что Лумия поклялась любой ценой отомстить Люку Скайуокеру.

^[46] Информация о нельваанской пещере, похожей на аналогичную пещеру на Дагобе, взята из сериала Star Wars: Clone Wars (2003 г.) и The New Essential Guide to Alien Species (2006 г.), с некоторыми дополнительными подробностями ее истории. Название пещеры ранее в материалах Расширенной вселенной не фигурировало.

^[47] В марвеловском комиксе Star Wars #6 (1977 г.) Дарѳ Вейдер восклицает: Клянусь бессмертными богами сиѳов! Поклонение древних сиѳов богам также подтверждается в статье Evil Never Dies: The Sith Dynasties.

^[48] От греч. ἀποδεικτικός, т.е. способный к демонстрации — концепция аристотелевской логики, обозначающая необходимо или самоочевидно истинные суждения.

^[49] Согласно словам самой Лумии в романе Legacy of the Force: Betrayal (2006 г.).

^[50] Самое раннее появление кристалла кайбурр в Расширенной вселенной связано с романом Splinter of the Mind’s Eye (1978 г.), где природа камня описывается следующим образом: Он увеличивает восприятие Силы. Умножая и проясняя... пропорционально своему размеру и плотности, полагаю. Обладатель целого кристалла получит такую власть над Силой, что сможет творить почти всё, что угодно. Увы, из-за случайного и брошенного невпопад упоминания существования нескольких кристаллов кайбурр в Young Jedi Knights: Lightsabers (1996 г.) природа этого увеличивающего Силу кристалла была запутана и искажена. Приводимая в настоящей статье история пытается примирить различные противоречащие друг другу источники, в том числе содержащиеся в The Essential Chronology, серии Legacy of the Force, играх Knights of the Old Republic II: The Sith Lords (2004 г.) и The Force Unleashed (2008 г.) и сериале Clone Wars (2008-2020 гг.).

^[51] Как показано в Splinter of the Mind’s Eye.

^[52] История магистра Квалснека и его усилия по сохранению артефактов с Оссуса на Камино была рассказана в справочнике Geonosis and the Outer Rim Worlds (2004 г.).

^[53] То, что Джаалиб Брандль был учеником Тремейна — новая информация, но таковой была изначальная задумка создателя этого персонажа, Патриции Джексон.

^[54] Световой кнут Лумии был инкрустирован осколками кайбурра согласно Legacy of the Force: Tempest (2006 г.).

^[55] В Legacy of the Force: Sacrifice Лумия заявила Джейсену Соло: Цель моей жизни — дать тебе возможность стать владыкой сиѳов, потому что это обеспечивает стабильность галактики. Подробности, касающиеся договора Лумии с едиными сиѳами Коррибана взяты из романа Legacy of the Force: Inferno и серии комиксов Legacy (2006-2010 гг.). Некоторые незначительные дополнения касаются в основном Свельт Аллер и ее роли. Драконий владыка — титул Дарѳа Крайта. А. Пенья сознательно избегал использования титула Дарѳ применительно к коррибанским единым сиѳам, дабы сконцентрировать внимание читателей на том, что внук Вейдера стал Дарѳом Каэдусом.

^[56] Визит Лумии на Коррибан впервые был описан в статье Evil Never Dies: The Sith Dynasties.

^[57] Персонаж Тауг Молоу впервые упоминается в статье I, Yuuzhan Vong.

^[58] Встреча Свельт Аллер с Дэй Азур-Джамином в Сиѳской вуали упоминалась во второй части Dark Forces Saga. Факт саботажа Дашем Рэндаром деятельности бригады мира выведен из информации о нем, содержащейся в New Essential Guide to Characters.

^[59] Идея о том, что киборги особенно подвержены темной стороне из-за потери человечности, упоминается в справочнике Galladinium’s Fantastic Technology (1995 г.).

^[60] От греч. νοούμενον — вещь в себе.

^[61] Из статьи I, Yuuzhan Vong.

^[62] Как показано в комиксе Empire’s End.

^[63] Камень-оракул появляется на страницах комикса Empire’s End, где он работает подобно хрустальному шару: скажи ему, что ты желаешь увидеть, и он покажет тебе это. Согласно Evil Never Dies: The Sith Dynasties Лумия получила доступ к этому сиѳскому оракулу примерно в это время.

^[64] События описываются в Dark Empire Sourcebook (1993 г.).

^[65] Когда А. Пенья писал эти строки, он еще не знал, что именно серия романов Fate of the Jedi (2009-2012 гг.) планировала раскрыть подробности, касавшиеся перехода Джейсена Соло на темную сторону, но мысль казалась ему вполне логичной для диегетического рассказчика.

^[66] В Legacy of the Force: Tempest говорится следующее: Подобно державшим его когда-то в плену юужань-вонгам, Джейсен был готов на любую жертву и был столь же нетерпим к тем, кто не разделял его рвения. Джейсен Соло пал не из-за своего эгоизма, понял Люк, а из-за своего бескорыстия.

^[67] В Legacy of the Force: Bloodlines Лумия говорит Джейсену: Вейдер спас меня. Так что моя жизнь неразрывно связана с твоей семьей.

Настоящий материал за авторством Абеля Густаво Пеньи был написан в 2007-2008 гг., будучи задуман как дополнение к более обширной статье Vader’s Legacy. Обе работы в конечном счете опубликованы так и не были из-за творческих разногласий с компанией Lucasfilm, однако в 2025 г. они появились в сети Интернет благодаря усилиям фанатского сообщества и щедрости автора. Статья представляет собой диегетический текст, принадлежащий перу силочувствительной женщины-вонга, ранее известной фанатам под прозвищем Вонгрелла (Vongerella).

По своей сути Возрожденная вера является попыткой анализа изменений, произошедших в философии сиѳов в период между правлением Палпатина и восхождением Дарѳа Крайта, а также обзором деятельности Лумии на самом малоизученном этапе ее биографии. Несмотря на то, что статью отличает характерное для А. Пеньи тщание в проработке лороведческих аспектов, небезпроблемной ее назвать никак нельзя. Даже если оставить в стороне вопрос о том, являлся ли Палпатин извратителем сиѳской доктрины или же он был венцом ее развития, а также споры, кем на самом деле была Верджер (изначально персонаж задумывалась как своего рода серый джедай, чья философия была ответом на джедайский догматизм, но последующими авторами она была превращена в заурядного и скучного сиѳа), действия Лумии представляются на некоторых этапах чересчур самостоятельными.

Приписывание Лумии намерения захватить контроль над распадавшейся Галактической империей в период Нагайско-тофской войны не выдерживает никакой критики. Как было показано в комиксе Marvel Star Wars #96 (1985 г.), Лумия заявила нагайскому лейтенанту Дену Сиве следующее: ...поэтому Скайуокер до сих пор жив. Реши я иначе, и независимо от приказов наших хозяев, я не пощадила бы его на том утесе в последний момент. Как убедительно показал Публий в Sic Transit Gloria (2004-2005 гг.), под этими хозяевами (our masters) могли пониматься с одной стороны командующий Нож, руководивший нагайским вторжением, а с другой — гранд-визирь Галактической империи (переворот Айзард еще не случился). Таким образом, на том этапе Лумия была не одним из диктаторов-изгоев (которые, как известно, в период правления Пестажа в своей массе сохраняли хотя бы видимость верности центральной власти), но скорее главнокомандующей остатками имперских лоялистов во Внешней Крайне, обреченно пытавшихся локализовать наступление повстанцев после Эндора.

Неудачным представляется нам и включение Лумии в число заговорщиков, отравивших клонов возродившегося императора. Как известно из Empire’s End, Dark Empire Sourcebook и Crimson Empire, исполнителем заговора был подкупленный Карнором Джаксом и членами правящего круга лейб-медик императора. Сам Джакс, разумеется, никакими ядами Мекрозы клонов не травил — это было бы излишне, да и слишком заметно. Столь же странным представляется и превращение Джакса в ученика и теневую руку Лумии.

Наконец, откровенно неудачно прописаны гибель обер-инквизитора Тремейна в результате поразительной случайности — одновременного появления в его замке Лумии, Свельт Аллер, отца и сына Брандлей (причем каждая из сторон действовала по собственному почину, не координируя действий с другой), и линия Кира Каноса, появляющегося на Терефоне в 75рС. Получается, что после событий Crimson Empire (завершились в 46рС) Канос почти 30 лет (!) вынашивал идею мести Скайуокеру (что вообще-то противоречит сюжету Crimson Empire), но начать действовать решился лишь 29 лет спустя? Очевидно, А. Пенья просто не уделил достаточного внимания продумыванию данной конкретной сюжетной линии.

Принимая во внимание всё вышеизложенное, мы рекомендуем с осторожностью отнестись к данному материалу, обращая внимание на диегетический его характер и, следовательно, неизбежный субъективизм, возможные умолчания и даже сознательные искажения истины со стороны внутривселенского автора.